Разделился весь мир и на них и на нас
И так мало осталось в нём зрячих.
Восемь лет убивали свободный Донбасс,
Преступления подлые пряча.
И не слышал весь мир о страданьях детей
И себе говорил - всё нормально.
Разве делал героев из тех палачей,
Убивающих профессионально.
"Всё нормально, мой друг, Украина должна Говорить украинскою мовой" -
Ради этого и разделилась страна,
Избавляясь от русского слова.
Ради этого мирная кровь пролилась,
Из-за этого Крыма лишилась,
Ради этого многовекОвая связь
Разрывалась по венам и жилам.
И вступилась Россия за слово своё,
За свою отчужденную землю,
Восемь лет здесь творится вселенское зло,
Восемь лет мир об этом не внемлет.
И слепые вдруг поняли - это болит,
Когда пули и в них полетели,
И весь мир уже нынче о том говорит,
Но слепые, увы, не прозрели.
Так они друг за дружкой цепочкой идут,
Как их Брейгель писал нам на память,
Век за веком они повторяют маршрут,
Чтобы вновь очутиться им в яме.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Поэзия : 1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
